Верность - Страница 56

Она – вот она. Она – здесь. Всего в нескольких шагах…

Виктор-Леонид дождался следующего переключения светофора и газанул так, чтобы занять правый ряд перед троллейбусом. И так же на аварийке стал приближаться к Маяковской.

Вот! Это она! Это она стоит, да. Такая же копна рыжих волос, та же осиная талия, стройные длинные ноги.

Она стояла вполоборота, смотрела в сторону Фонтанки. Светофор переключился, она стала смотреть на противоположную сторону Невского, ожидая кого-то в толпе. Но, не увидев никого, стала смотреть в сторону Московского вокзала. Никого не находя и там, повернулась в сторону Маяковской. Получилось так, будто она демонстрировала себя перед ним, а он сидел, сжимал руль в машине, стиснув зубы, и смотрел на неё.

Прошло какое-то время. Она полезла в сумочку и достала телефон. У него снова зазвонил мобильный. Но теперь она уже назвала имя, правда не его, а Марины какой-то:

– Марина, ну я же уже стою здесь, мы же договорились, что здесь я тебя буду ждать. Почему ты не отвечаешь? Где ты?

Леонид-Виктор медленно поднёс трубку и произнёс:

– А я лежу, смотрю телевизор, жду тебя.

Она бросила телефон. Он видел её глаза. Они заметно расширились. Бросив телефон, она стала падать. Её подхватил какой-то мужчина. Какая-то женщина подняла её телефон и подала ей. Она с ужасом взяла его:

– Лёнь, это ты? Скажи, это ты?! Ты где?

– А где мне быть? Сижу, смотрю телевизор…

В это время её уже держали на руках. Кто-то вызывал скорую помощь…

Подъехала скорая помощь, и её увезли. А Виктор всё также сидел в машине. Работали огни аварийки.

Подошёл милиционер. Постучал, отдал честь, спросил, в чём дело. Виктор ответил:

– Стою, смотрю телевизор.

Затем включил передачу, отключил аварийки и медленно поехал…

Наталья поднималась по лестнице. Её охватило какое-то чувство тревоги. Такое же чувство у неё было тогда, когда умерла бабушка. А сейчас с чего бы это?

Она должна прийти чуть раньше, перед тем, как Леонид вернётся с работы. Нужно проскользнуть незаметно, пока старушки спят. И чтобы Леонид застал её спящей.

Наталья подошла к двери. Тихо отрыла дверной замок, также тихо и аккуратно прикрыла за собой дверь. Зашла в свою комнату.

Она сразу почувствовала, что что-то в ней изменилось. Посмотрела на телевизор – на нём приклеена какая-то бумага. Подошла, увидела, что рядом приклеен её загранпаспорт, а на том листе бумаги было написано: «Смотри, может, увидишь себя».

Тут только Наталья поняла, что Леонид был дома. Её ещё тогда насторожили те два звонка, которые он сделал вчера с работы. Обычно он делал только один звонок, а вчера позвонил дважды. Она вспомнила, что ему отвечала. Она говорила: «Сижу, смотрю телевизор, жду тебя». А он был дома! И она не догадалась об этом!!

Она посмотрела на кровать. У неё застучало в висках: ун-та, ун-та, ун-та – всё быстрее и быстрее. В глазах потемнело, ноги стали ватными, и она рухнула на пол…

Когда открыла глаза, она вначале не поняла, где находится. Потом посмотрела на кровать – нет, это не кровь, от которой она потеряла сознание. Увидев бутылку на подушке там, где должна была быть её голова, она узнала в контуре, описанным вином, свой собственный контур. Она любила так лежать, а он её обнимал…

Неужели он подумал, поверил, что я ему изменяю? А что может подумать мужчина, если он звонит с того места, где я должна быть, а я ему отвечаю…

Она не знала, что делать, как поступить в такой ситуации. Она села и начала плакать. Слёзы сами лились из её глаз, а она в это время повторяла сквозь зубы:

– Это всё Марина виновата, это ты во всём виновата.

А было это так. Три месяца назад Наталья возвращалась из института. Настроение у неё было замечательное, она шла почти приплясывая. Вдруг Наталья заметила, что перед её парадной возле домофона стоит какая-то женщина.

Наталья сразу определила, что женщина из обеспеченной среды: на ней дорогая норковая шуба, сумка Prada и дорогая дорожная сумка. Женщина стояла, облокотившись на дверь. Наталья подошла и увидела, что та стояла с полузакрытыми глазами. Увидев Наталью, женщина начала указывать на домофон, как бы спрашивая: «Как это работает?» Наталья достала ключи, приложила таблетку, дверь открылась.

Она пропустила незнакомку вперёд. Женщина взяла в руки свою дорожную сумку и, покачиваясь, вошла в подъезд. Наталья зашла вслед за ней, хотела о чём-то спросить, но та приложила палец к губам, показывая ей молчать. Наталья не поняла, а женщина, продолжая держать указательный палец около губ, протянула ей ключи и указала на почтовый ящик с номером 24. Наталья ещё раз с интересом посмотрела на эту странную особу и вновь обратила внимание, что её качает из стороны в сторону.

Наталья взяла у неё из рук дорожную сумку, женщина облокотилась на неё, и они зашли в лифт. Наталья знала, что 24-я квартира на четвёртом этаже, поскольку сама жила в 28-й, а это этажом выше. Они доехали до четвёртого этажа. Незнакомка стала выходить, жестом приглашая Наташу помочь ей открыть двери. Наталья открыла дверь её ключами, и женщина вошла, всё так же качаясь. Наталья подумала, что, должно быть, пригласившая её особа сильно пьяна или находится под какими-то наркотиками. Наталья хотела уйти, но женщина, опять же жестом, показала ей, чтобы та закрыла дверь и осталась.

Наталья закрыла дверь, а хозяйка в это время села на диван, открыла сумочку и достала оттуда что-то вроде пишущей ручки. Далее она подняла юбку и прямо через колготки что-то себе вколола – сделала укол. «Наверное, точно наркоманка», – подумала Наталья.

Сделав укол, женщина откинулась назад на спинку дивана и закрыла глаза. Наталья начала осматривать квартиру и комнату. В квартире явно давно не жили. Вокруг везде слои пыли, правда, мебель и всё домашнее оборудование довольно дорогие. Они с Леонидом уже больше года жили в этом подъезде, но Наталья ни разу не замечала, чтобы в квартире 24 кто-либо проживал.